Мнения

"Гоголь" и шинели

13 0 1016

25.05.2017АвторЛариса Гульцева

Утром 23 мая по Москве прокатилась страшная волна. Все созванивались, писали друг другу, публиковали в соц.сетях одно и то же: «В квартире Кирилла Серебренникова и в «Гоголь-Центре» (Серебренников его худрук), идут обыски». Актеры, режиссеры, сценаристы, драматурги, художники, композиторы взволнованно решали – по какому из этих двух адресов лучше ехать, где они принесут больше пользы? Отменяли дела, переносили встречи, уже в полдень мчались на Казакова, 8. Никто не знал причин вторжения, никто не понимал, насколько все серьезно. Самая часто повторяемая фраза того утра:«Пришли за всеми нами».

Днем Серебренникова забрали на допрос. Оказалось: расследуют дело о хищении трехлетней давности. По версии следствия, были присвоены и растрачены 200 000 рублей, которые выделили из бюджета страны «Седьмой студии» – труппе, состоящей из учеников Серебренникова.

Тем временем, толпа у театра росла на глазах. Люди стояли у оцепленного «Гоголь-Центра» вместе с актерами, которые не моги попасть на репетицию, пытались достучаться хоть до кого-нибудь из силовиков, чтобы что-нибудь выяснить. Либералы, диссиденты, провластные – защитить режиссера хотела чуть ли не вся театральная Москва. Потрясенные Евгений Миронов, Чулпан Хаматова, Федор Бондарчук, Анатолий Белый, Вера Полозкова, Лев Рубинштейн...

Тут же, на улице, буквально на коленках, писали открытое письмо, в котором поддерживали артистов и театр. Его текст уже через несколько минут появился на десятках страницах соц.сетей. Подписи под этими строками немедленно поставили Олег Табаков, Марк Захаров, Алла Демидова, Сергей Гармаш, Елизавета Боярская и еще десятки актеров, режиссеров, людей театра:

«Мы, коллеги и друзья Кирилла Серебренникова и театра Гоголь-центр потрясены сегодняшними событиями. Кирилл Серебренников - один из самых ярких современных российских режиссёров, чьи заслуги признаны не только у нас в стране, но и во всём мире. Мы все знаем его как честного, порядочного и открытого человека. Работа талантливого руководителя и всего театра была прервана внезапным обыском.
Мы выражаем надежду, что следствие будет проходить объективно и справедливо, без излишней жестокости к лицам, которых коснулось расследование, и не нарушит творческой деятельности театра, труппы и самого Кирилла Серебренникова.
Мы восхищены решением наших коллег из Гоголь-центра, которые, несмотря на масштаб действий сотрудников правоохранительных органов, решили не отменять сегодняшний спектакль».

Два спектакля – «Мертвые души» и премьерную «Свободу № 7» в тот день действительно сыграли. Когда зрители выходили после продолжительных аплодисментов, худрук «Гоголь-Центра» все еще был в следственном комитете. Допрос завершился почти в полночь. Серебренников, как оказалось, был не подозреваемым, а свидетелем.

Все, кто знал и не знал Серебренникова лично, тут же заговорили: хищение – только повод. Руководство страны уже давно не устраивает вольнодумство и смелость режиссера. На театр то и дело обрушиваются православные активисты, которые оскорбляются по поводу и без оного, пуритане, которых обижает вид обнаженного тела и чересчур откровенных движений на сцене, те, кто не понимают художественных решений некоторых сцен и режиссерских трактовок отдельных произведений. В спектаклях режиссер критикует политический строй, существующую в России систему, обращает внимание на проблемы в обществе. Почти все спектакли Серебренникова – всегда зеркало, в которое многим так тяжело глядеть.

Кадр из спектакля "Откровенные полароидные снимки", фото aif

По Москве упорно ползут слухи, что обыски – акция устрашения, попытка напугать смельчака, который так много себе позволяет. Например, спектакль «Мертвые души» – о страшной, дремучей, непостижимой умом стране, из которой иностранный герой вынужден спасаться бегством. Или «Кому на Руси жить хорошо» - о современном крепостничестве и раболепстве, а еще о том, что простому человеку на Руси, как 100 лет назад, невыносимо нелегко жить. Или «Идиоты» по фильму Фон Триера – смелый вызов, после которого изысканный, утонченный, поэтичный зритель презрительно скривит губу и скажет бескомпромиссное "Фи". Предельно грубо, цинично, с матерком спектакль идет по зрителям, по всем их барьерам и ограничениям, которые, по нетерпимости, нетолерантности, гомофобии, по подчеркнуто фальшивой "нормальности". Зрителя проверяют, испытывают, ему треплют нервы. Многие не выдерживают. Кто-то уходит после богохульных высказываний, кого-то коробят жестокие выходки героев-хулиганов, кто-то приходит в ужас от Кремля (который по утверждению одного из героев, "во всем виноват") в огне, нежные уши других не выдерживают продолжительной матерной тирады, кому-то становится скучно из-за отсутствия театральных приемов и полной документальности в актерской игре, кто-то оскорбляется видом обнаженных телес Юлии Ауг или Ильи Ромашко.

Одна из недавних премьер – спектакль Антона Адасинского «Век волкодав» по стихотворениям Мандельштама вышел поистине пророческим. Глупые дикари с самого начала разрушают мирок, который создает созидатель и пророк – Поэт. Спектакль о страшном веке, пожирающем своих детей, о том, что мы не учимся на ошибках, и история снова и снова повторяется.

На самом деле, лично меня уже ничего не удивляет и не поражает, правда. Ничего кроме повторения истории, которую (вроде бы) все должны знать и которой образованные люди сейчас так стыдятся. Когда гении и таланты – проницательные, свободные, непримиримые – оказывались в опале, потому что были неугодны руководству страны. Здесь тоже ничего удивительного, серьезно. Пугает то, что во все времена находится свора псов, которые по короткому «Фас!» бросались загонять и отчаянно лаять. Вспоминаем: из всех статей, что написали о Булгакове современники, было 298 отрицательных и лишь 3 положительных (он самолично считал). А затравленный Пастернак, многократно пропесоченный устно (знаменитое «Не читал, но осуждаю» – это ему). А сколько было критики стихотворений Цветаевой, доведенной до самоубийства отсутствием возможности работать и нормально жить. Заруганный и непонятый массовым современником Мандельштам. Вынужденный эмигрант Солженицын. Затурканный «тунеядец» Бродский. Заплеванный Гроссман, и его арестованная "Жизнь и судьба". Спасающийся бегством Барышников. Недооцененный современниками Тарковский… «Уж сколько их упало в эту бездну…» И мы продолжаем туда толкать.

Кадр из спектакля "Машина-Мюллер"

И сейчас уже – гора иронично написанных явно недалекими людьми материалов о Серебренникове и «Гоголь-Центре» со словами «так называемое творчество», «якобы искусство». Скорее всего, им даже не приплатили. Они же всю это – за свою обычную зарплату, они это все – совершенно искренне. Как и раньше было. Это – тоже не удивляет нисколько: народу лишь бы кого распять. Был бы повод. Антисоветчина? – прекрасно! Измена родине? – замечательно! Растрата бюджетных средств? – чудесно!

Вроде о хищениях должны говорить, а писать почему-то начали о качестве постановок. Пытаться убедить в том, что неугодное произведение искусства – и не искусство вовсе – это очень по-советски. Заставить людей, которые «не читали» и «не смотрели» думать, что вопросы на самом деле – не к содержанию произведения, а к поэтике. Заставить осуждать не глядя – то, что получалось раньше, выходит и сейчас. «Тангейзер» – скандальную постановку Тимофея Кулябина – на моих глазах безжалостно хаял человек, который спектакль не посмотрел, и даже не видел афишу со слишком вольной иллюстрацией, из-за которой, собственно все и началось.

Исходя из этого, меня очень волнуют всего несколько вопросов. Когда же мы научимся вовремя распознавать своих гениев и просто талантливых людей? Когда же мы начнем ценить их прижизненно, а не посмертно? Когда же мы будем отличать искусство от фильмов – прости господи – Бекмамбетова и Андреасяна? Когда уже "среднее большинство" поумнеет? Ну хотя бы до того уровня, когда не разглагольствуют о том, в чем не разбираются.

Самый популярный вопрос, который мне задают: что будет дальше? А ничего не будет. Серебренникова отпустят, театр не закроют. Главное, чтобы режиссер не плюнул на все и не уехал на ПМЖ за границу, куда его уже давно и настойчиво зазывают. Это будет большая потеря для российского театра и культуры вообще.