Истории

Долгий вечер в Ялте

10 0 973

30.05.2018АвторВасилий Анощенко

Крым, как ни крути - мир отдельный и особенный. Ещё пара недель, и туда потянутся толпы курортных паломников. Сочинцу вряд ли интересно смотреть на Чёрное море, но в запасниках полуострова есть сокровища не хуже. Дворцы и скалы — «мастхэв» для туриста, приехавшего даже с курорта. И в этом смысле столица Крыма, конечно, не Симферополь, а Ялта.

- Симферо-а-поль, А-алушта! - мужчина с неровно сшитой верхней губой, в бесцветной, некогда чёрной куртке и таких же штанах зычно зазывает попутчиков.

Выбрасывая вонючий сизый дым, грохочут моторами автобусы, видевшие тысячи дорог и сотни тысяч пассажиров.

- Симферо-а-поль! Алушта-а, - перекрикивает невысокий мужчина рёв двигателей.

Запах выхлопных газов смешивается с запахом несмываемой с асфальта копоти. У въезда на вокзал курят квартиросдатчицы. Немолодые женщины с огрубевшими лицами, голосами и взглядами. Их вульгарный макияж намекает, что раньше женщины трудились в тех самых квартирах, которые предлагают приезжим, а теперь вот продвинулись по карьерной курортной лестнице.

Фонари скупо освещают почерневшую со временем бетонную коробку вокзала. Жёлтые лампы тускло отражает пародирующий золото металл, покрывающий купол крохотной «часовни». Так часто выглядят церковные лавки, где продают свечи и душеспасительные книжки. Правда, тут над маковкой не крест, а железный петух – здесь продают кофе и пирожки.

Здесь и далее — фото автора

Так гостей встречает Ялта. Город, одно название которого пропитано солнцем и теплом. Ты мог раньше никогда не быть здесь, но эта ассоциация живёт в тебе с детства. Москва - столица нашей Родины. Петербург – окно в Европу. Ялта - тут растёт золотой виноград.

Старая серо-зелёная иномарка тормозит прямо под шлагбаумом привокзальный площади. На часах почти половина одиннадцатого, и проще вызвать мотор, чем в потёмках искать нужный адрес.

Тиски гор прижимают Ялту к берегу. Они начинаются внезапно, резко, без привычного для Сочи прибрежного плавного разбега. Говорят, что в 30-х на статус «социалистического рая» претендовали три города. Сухум якобы отвергли из-за Джугашвили, а в Ялте архитекторам было тесно — дворцам-санаториям негде было раскинуть свои белоснежные крылья корпусов.

Узкие петли дорог уложены от вокзала вниз, к морю. Попасть с одной улицы на другую проще пешком, чем переехать, держа в голове замысловатую схему одностороннего движения. Водитель настойчиво предлагает отказаться от выбранного ранее отеля и поехать к его друзьям — тут недалеко и выйдет гораздо дешевле.

- Вот вы сколько заплатили за ночь?

- Мы бронировали через Booking и не хотим нарываться на штрафные санкции.

- Смотрите, у моих знакомых всё равно дешевле будет.

Меняя тему, спрашиваем, как взобраться на Аю-Даг — её темная тень незаметна в ночи, но присутствие ощущается почти телесно. Таксист пускается наводить суеверный ужас.

- Странное место, ой странное. Бывает, погода ясная, а над ней одной туман и висит. Вроде все тропинки известны, а группы теряются. Говорят, туда вообще гости прилетают, - и начинает пересказывать обширную программу передач Рен-ТВ. Где-то между йети — они тоже по Аю-Дагу бегают — и тайными военными базами подъезжаем к гостинице

Трёхэтажный отель втиснут в поворот дороги. После долгих звонков выходит администратор. Взрослая женщина с длинными седыми волосами неторопливо сверяет фамилии, неспешно достаёт ключ.

- Пойдёмте покажу номер, - вместо того, чтобы подняться по лестнице, она ведёт к чёрному ходу. Оказывается, что у отеля есть дворик, застроенный разными мелкими сараюшками, и, пройдя их лабиринт, мы оказывается на том же повороте дороги, где вышли из такси.

Правее в тротуар упирается дверь пристройки. Нет ни ступенек, ни дорожки — для них не осталось места. От прохожих на улице постояльцев отделяет тонкая фанерная дверь. Размеров номера хватает, чтобы разложить диван и протиснуться мимо узкого столика к душевой кабине. На её дне волосы, клеёнка под чайником на менялась несколько лет, а на ручке самого чайника жирные следы пальцев.

- Извините, мы, наверно, будем искать другой номер.

- А чем это вам тут не нравится? - медлительность резко спадает с женщины, и она становится нервно-агрессивной.

- Даже не будем вдаваться в подробности.

- Идите-идете! 12 ночи! Где вы тут что найдёте! Вот и ночуйте на вокзале.

Дальше, метрах в трёхстах, прямо на берегу стоит «Бристоль». Неофициальная главная гостиница Ялты. Имена постояльцев разбросаны по учебникам школьной программы: от математиков до литераторов. Она тоже видала виды, и, как и большинство главных гостиниц в стране, давно потеряла свой шарм. Следы советского прошлого отретушированы панелями, имитирующими мрамор. Ключ с трудом поворачивается в старом замке, и дверь открывает небольшой, но опрятный номер.

Завтра будет Ялта. Совсем рядом будет просторная, тенистая набережная, где аккуратные бутики не закрывают вид на море. Будут уютные рестораны, в которых играет приглушенная, ненавязчивая музыка. Там будет стоять чеховская дама с собачкой, а за спиной этой дамы будут аккуратные, вторящие ей своим дореволюционным стилем, небольшие дома с большими окнами, аккуратными башенками и открытыми солнцу балконами.

Из-за невысоких изгородей и частокола кипарисов, будут сдержанно, полностью не выдавая себя, посматривать на прохожих уютные двух- и трёхэтажные коттеджи, некогда построенные для имперской знати и приютившие потом простых пролетариев.

Эти ялтинские старожилы перешёптываются, косо смотря на вульгарные новостройки, разодетые в цветное стекло, бесстыже выставляющие себя на показ, стремясь отдаться любому приезжему, который готов хорошо заплатить.

Чуть дальше будет элегантный, весь в белом, под стать молодому и модному императору, Ливадийский дворец. Аккуратная шкатулка с драгоценностями. Место, где, как в анекдоте, собрались англичанин, американец и русский и решили, по каким правилам будет жить мир после войны.

В горах будет пряничный домик - Массандровский дворец - с башнями и флигелями, с цветными изразцами и уютными комнатками. Игрушка для императора-богатыря Александра III, который так и не увидит свой замок из сказки.

Там, ещё дальше, будет двуликий Воронцовский дворец, обращённый к величественным скалам Ай-Петри своей холодной, исконно английской, одетой в серый камень стороной, и который смотрит на море мавританским, жарким, знойным фасадом.

Там будет нарисованное серым карандашом по голубому небу, нереальное, как из театральных декораций, Ласточкино гнездо, будут космические картины могучих гор, которые обрушиваются в море своими каменистыми, неприступными для человека мысами.

Всё это будет завтра и послезавтра, а пока в ушах эхом повторяется зычное «Симферо-а-поль, А-алушта!».